Налоговая система РФ – циничность в квадрате

Если говорить о перекосе нашего налогового законодательства, то в качестве примера можно привести тот же НДС. Вообще каждый налог имеет под собой определённую суть, если исходить из теории, то главная его задача – фискальная и регулирующая функции. Через регулирующую функцию государство управляет теми или иными отраслями экономики, стимулирует потребление, инновации, решение экологических проблем.

Вот, допустим, наш транспортный налог, который никоим образом не стимулирует на приобретение современной техники, обновление автопарка. Потому что всё зависит от «лошадей» (прим. – объем двигателя в л.с.), а современные экологические свежие автомобили лошадиных сил имеют достаточно много, но очень экономны и получаются выгоднее с экологической точки зрения. Но с точки зрения существующего транспортного налога выгоднее купить какую-нибудь нашу машину, которая имеет меньше лошадей, загрязняет воздух, постоянно ломается, пополняет свалки, забивает дворы. Вот это выгоднее, а во всём мире наоборот: чем экологичнее автомобиль, тем меньше налог.

Или была идея ввести транспортный налог, исходя из пробега автомобиля, но она провалилась. Но в нашей налоговой системе об этой функции забыли. У нас налог стал просто фискальным и, более того, через эту функцию налога основная задача получается в виде контроля за налогоплательщиком и в тоже время контроля за налоговым инспектором. Структура налоговой системы построена таким образом, что на любом уровне каждый руководитель или каждый вышестоящий налоговый орган может проконтролировать нижестоящего сотрудника налогового органа, имея доступ и не выезжая на место. В тоже время эта же система обеспечивает очень лёгкий контроль за налогоплательщиком.

 НДС – чтобы легко проверялся…

Что касается непосредственно  НДС, то его выстроили таким образом, что он очень легко проверяется. И очень легко контролируется: просматриваются обороты по счетам и приблизительно можно определить, сколько выручки поступило, сколько выплачено поставщикам. По этому налогу становится понятно, чем предприятие занимается. Но бизнес — он более сложен и имеет много нюансов, которые не вписываются в эту упрощённую структуру: выручка-затраты… У бизнеса много затрат, которые не вписываются в структуру выстроенную налоговиками. Если взять старый закон о НДС, то там была преамбула. Что НДС есть изъятие части добавленной стоимости на каждой стадии движения товаров или услуг. НДС, согласно старому закону, должен был уплачиваться только за счёт добавленной части, которая создана. То есть должны были быть источники. Ни в коем случае не за счёт оборотных средств предприятий.

Раньше, когда возникал налоговый спор, суды руководствовались этой преамбулой и, если возникал спорный момент, смотрели в конкретной ситуации за счёт чего налог выплачивается.

Сейчас, часто от налоговиков, можно услышать о том, что НДС платят не предприятия, а конечные потребители. На практике налог частенько уплачивается за счет средств предприятия.

 А в чем разница?

Раньше закон позволял предприятиям определять налог расчётным способом если они, допустим, занимаются закупкой товара у населения. Но если этот способ применить сейчас, то налоговики, сидя в кабинете и не выходя из него, не смогут основания для расчета увидеть. А зачем им это делать, ведь они сокращают штат? Хотят меньшими силами проверять больше налогоплательщиков. Сокращается количество выездных проверок, делается ставка на камеральные проверки, когда налоговые органы, сидя в кабинете и не выходя из него, контролируют процесс.

Вот все такие нюансы бизнеса, которые есть в работе каждого предприятия, они как бы и не нужны. Их сложно учитывать для проверок. А зачем делать самим себе сложно? Значит не надо. В результате в ситуациях, когда предприятие приобретает товар у неплательщиков НДС, либо документы по оплате по каким-либо причинам дефектны, то проданный товар предприятие поставить на возмещение не может. Но при этом оно уплачивает НДС со всей своей выручки. В результате НДС уплачивается не с добавленной стоимости, а с собственных оборотных средств. А что такое собственные оборотные средства – это зарплата, это кредиторская и дебиторская задолженности, кредитные займы, полученные в банке. Как это назвать? Конфискация? Рэкет.

Возьмём другой пример с НДС – счета-фактуры. Ладно, в последние годы появилась какая-то слабинка в этом отношении. Предпринимательское сообщество стало очень сильно возмущаться, что если обнаруживаются дефекты счёт-фактуры, не позволяющие абсолютно точно определить сумму, то возмещение НДС по этим счетам выставить уже не получится. Но еще буквально совсем недавно налоговики по любой опечатке в счёт-фактуре отказывали в возмещении. Да и сейчас мало что изменилось – до сих пор предъявляют излишние требования при предъявлении к вычету. Недавно слышал экстравагантное замечание от налоговых органов, которые сказали: «мы не можем принять к вычету, потому что ваша торговая деятельность в выписке ОКВЭД указана под вторым, а не под первым номером».  Причём в случаем получения вычета не важно, есть ли твоя деятельность в ОКВЭД или нет. Главное, что предприятие должно заниматься не запрещёнными видами деятельности.

Достаточно, например, таких нюансов, что раньше на основании чеков с автозаправки можно было расчётным способом определять НДС и ставить это на возмещение. Сейчас этого нельзя. Хотя в тоже время известно, что все автозаправки работают на НДС. И у нас весь налог на добавленную стоимость выстроен таким образом, что его очень легко проверять: там простые арифметические действия. Также легко поэтому отказывать в возмещении. В результате предприятие выплачивает налог не с добавленной стоимости, а с собственных оборотных средств. При этом, иногда налоговики отказывают налогоплательщику по причине того, что его поставщик – контрагент – оказался недобросовестным. Основной довод отказа – в бюджете отсутствуют источники возмещения. То есть если поставщик не уплатил в бюджет, значит, покупатель не может требовать возмещение. Они сами говорят о том, что НДС должен возмещаться с источников. А с каких источников предприятие должно возмещать свои потери, если налоговики, по каким-то основаниям, не принимают к вычету налоги, которые уже были уплачены. Всё это говорит о крайнем цинизме нашей налоговой системы.

 Налог на прибыль – те же яйца, только сбоку

Другой пример налог на прибыль. У нас существует два учёта: налоговый и бухгалтерский. Есть налоговая декларация по налогу на прибыль, есть отчёт о прибылях и убытках по бухгалтерскому учёту. В налоговой декларации формируется налоговая прибыль, в бухгалтерской отчётности – бухгалтерская прибыль. Подавляющее большинство предприятий у нас, по крайней мере, малого и среднего бизнеса, сдают в бухгалтерской отчётности убыток, а в налоговой отчётности – прибыль и платят налог на прибыль.

Выглядит всё это абсурдно: бухгалтерская отчётность показывает реальное состояние дел и если у предприятия в ней убыток, значит, у него нет прибыли. Но при этом в налоговой декларации прибыль появляется. Это значит, что налог на прибыль уплачивается. Но тогда возникает вопрос: за счёт чего предприятие платит налог на прибыль? И что этот налог на прибыль, с точки зрения сути экономики — рэкет, конфискация, грабёж?  Как мы назовём выплату налога на прибыль при отсутствии прибыли? Но это нормально! Спросите у любого бухгалтера: мы привыкли. Для нас это стало нормой.

Почему так происходит? Есть две причины. Если вы покажете в налоговой декларации минус (убыток), вас замучают комиссиями и так далее. Вызывает улыбку, правда в последние годы это реже стало, а раньше встречалось часто, выступления налоговых чиновников, когда они говорили, что в результате проведённой налоговыми органами работы, убыточность предприятий снизилась и выросла прибыль российских компаний. И люди говорят это на полном серьёзе, хотя мы все прекрасно знаем, какая работа проведена. Тогда надо все предприятия закрыть и всех разогнать, а налоговики пусть создают ВВП, продукты, экспортом занимаются. Поработают налоговики и наша экономика сразу станет прибыльной. И это одна из причин. То есть предприятия от греха подальше рисуют в декларациях в лучшем случае ноль, в худшем – какую-то прибыль и платят налог на прибыль с несуществующей прибыли.

Но есть и другой нюанс, более серьёзный. Методика исчисления налога на прибыль построена таким образом, что много затрат, которые предприятие несёт, не принимаются при определении налоговой прибыли. То есть уже сам Налоговый кодекс подстроен под это. Может возникнуть вопрос – но есть же в России предприятия, которые и в случае бухгалтерской отчетности имеют прибыль. Да – и это можно сказать точно — эти предприятия, показывающие прибыль все равно имеют разницу. У них прибыль по налоговой отчетности больше, чем в бухгалтерской отчётности. И это в 99% случаях. Мне за всю мою практику еще не встречались отчёты, где бы налоговая прибыль была меньше чем бухгалтерская. Если такие факты возникают, налоговики сразу требуют письменные объяснения, почему бухгалтерская прибыль больше чем налоговая. Предприятие вызывают на комиссию и начинают разбираться. Требуют документы, расшифровки и смотрят, чем это вызвано. Таким образом, следует вывод, что предприятие в любом случае платит налог на прибыль с несуществующей прибыли.

Это в нашей экономике повсеместно. И тут возникает вопрос: за счёт каких средств это платится? Ответ: за счёт оборотных средств.  Как долго это может продолжаться? Естественно, в результате у предприятия растёт кредиторско-дебиторская задолженность. Я не говорю, что главная причина в налогах, это может быть и неправильный менеджмент, и высокая себестоимость нашей внутренней продукции за счёт той же коррупции, естественных монополий. Но есть и вклад нашей налоговой системы. Именно поэтому я считаю, что в том виде, в котором существует сегодня наша налоговая система, она цинична.

Где здесь выход?

Критикуя предлагай, но к сожалению сейчас уже та ситуация, когда одним шагом ничего не сделаешь, мы зашли очень глубоко и очень далеко. Мы перешли эту границу где-то в начале 2000-х годов, когда на рубеже 90-2000-х годов выстраивались доверительные отношения между бизнесом и государством. В виде плоской шкалы налогообложения, в виде снижения НДС, потом в какой-то момент были снижены ЕСН и люди вышли из тени и начали показывать свои доходы. Первые звоночки для бизнеса начались наверное в начале 2000-х – ужесточение налогового администрирования, постепенное внесение в Налоговый кодекс корректировок увеличивающих налоговое бремя для бизнеса. Самым главным шагом было повышение взносов в Пенсионный фонд и Фонды социального страхования. То есть когда мы прыгнули с 14% до 34%. Бизнес увидел в снижении налогового бремени какой-то сигнал, что начал «выходить из тени», а потом всё закрутили в обратную сторону. И в то время пока все эти снижения в налогах происходили, злые языки в определённых кругах говорили, что это только пока, вот придёт время и… К сожалению, все предсказания подтвердились. Конечно, сейчас нужно упрощать вопрос исчисления налогов, процесс этот длительный, нужно приводить порядок исчисления ближе к реалиям, чтобы таких перекосов не было. Где-то нужно делать какие-то реальные налоговые ставки. То есть нужно действовать широкомасштабно, но при этом надо понимать, что будут определённые потери бюджета. И будет это в периоде 3-5 лет, потому что нужно, чтобы народ и бизнес поверил в положительные сдвиги. А это сейчас сделать очень нелегко, учитывая то, что мы находимся в затянувшемся кризисе. Это очень проблематично и выход для меня пока не виден. Наверное, нужно как минимум заморозить то налоговое законодательство, которое есть.

Второе, нужно искать источники, чтобы выдержать 3-4 года снижения налогового бремени. Нужно предусмотреть, как обеспечить налоговые поступления на случай проведения налоговых реформ. Для этого нужно искать какие-то другие методы, решать вопрос пополнения бюджета не за счёт роста налогов, а за счёт сокращения определённых расходов. С одной стороны сокращение расходов влияет на экономику, с другой стороны, у нас масса непроизводительных расходов, например, та же коррупционная составляющая. Именно неэффективные расходы, перераспределять денежные потоки в те сферы, которые остаются непосредственно в экономике страны. Ведь коррупционные деньги не остаются в экономике, они выводятся за рубеж, на счета в оффшорах. А деньги, которые идут в малый и средний бизнес, они возвращаются в экономику и возвращаются в виде налогов. Поэтому нужно искать средства, а затем уже вести сокращение дефицита бюджета и научиться жить не только за счёт нефти. Но на это вряд ли пойдут, потому что для этого во главе государства должны стоять те люди, которые заинтересованы в том, что результат будет только через 10-15 лет, потому что отдача всех этих действий будет не раньше. А кто уверен, что продержится столько?

В нынешней ситуации это невозможно, все думают только о сегодняшнем дне. А нужно чтобы кто-то пришёл и сказал, что намерен что-то сделать, но результаты будут только через 10 лет. Взять для примера того же Гайдара. Как только его не обругали, но он сделал не популярные шаги, совершил политическое самоубийство и плодами его трудов пользовались 10-15 лет. И плодами  пользовались те, кто его хаял, кто обливал его грязью. А есть ли сегодня такие силы, которые готовы сделать непопулярные шаги, готовы рисковать своим нахождением у власти ради будущего страны?