В эпоху перестройки на книжных полках стали появляться книги некого Виктора Суворова (псевдоним разведчика-перебежчика из ГРУ Владимира Резуна). В них (если вкратце самую суть) он утверждал, что СССР во главе со Сталиным готовился напасть на фашистскую Германию. А Гитлер якобы его просто опередил. Новоявленный ниспровергатель официальной истории творил со скоростью две страницы в секунду. Все новые книги, рождались на берегах Туманного Альбиона, куда перебрался Суворов. И всё больше поклонников появлялось у этой экстравагантной теории.

Мощь Красной армии в 1941 году росла у Суворова от страницы к странице в каждой книге. Автор настолько упивался количеством и качеством наших вооружений, что порой казалось, что ещё немного и Суворов покажет нам фотографии предвоенных советских вертолетов и ядерных подлодок. Становилось совершено не понятно, как вермахту вообще удалось перейти советскую границу.

Таким образом, и Суворов, и его многочисленные критики парадоксальным образом сходятся в одном – Сталин создал мощную, боеспособную армию.

Но в рамках данной статьи, мы не будем опровергать весь бред, написанный Суворовым. Это дело профессиональных историков.

Впрочем, одну большую заслугу всё-таки можно записать Суворову в актив. Он первым привлек внимание широкой общественности к вопросу: что же случилось в июне 1941 года? Почему немецкий удар оказался неожиданным для советской армии?

Или, если переформулировать: к чему готовилось советское политическое и военное руководство накануне нападения фашистской Германии?

«Вовремя» попытается изложить свою версию событий. Сразу предупреждаем, есть люди, которым она явно не понравиться. Прежде всего, тем, кто считает, что без «лучшего друга физкультурников» и, по совместительству, «генералиссимуса всех времен и народов» Великую Отечественную войну мы ни за чтобы не выиграли.

Для начала поговорим о разведке. Из фильмов и художественной литературы обывателю известно, что доблестная советская разведка сообщала о коварных планах фашистов. Но отечественные историки поправляют «лириков». Многие историки (официальные и не очень) любят рассуждать на тему того, что в разведсообщениях того времени действительно докладывалось о нарастании угрозы германского вторжения. Но однако существовал очень большой разнобой в получаемой информации. Мол, это происходило не в последнюю очередь из-за дезинформационных мероприятий немцев относительно того, когда, где и какими силами произойдет германское нападение.

Например, Рихард Зорге сообщал несколько дат предстоящего нападения немцев. Остальные источники тоже не отличались точностью. Кто-то говорил про май, кто-то про июль. Среди потока информации трудно было выделить именно 22 июня.

Иногда поминают доклад Голикова, главы военной разведки перед войной. Там Голиков докладывал Сталину, в частности, что у немцев не были заготовлены тулупы для войны в зимний период. Якобы агенты Голикова отслеживали цены на овчину. И они не поднялись перед войной.

Однако данный аргумент не стоит выеденного яйца. Тулупы Гитлер мог заготовить позже, а то и, вообще, забрать у побежденной страны. Он ведь по плану «Барбаросса» собирался победить ещё летом, максимум до ноября. К тому же синоптики и сейчас ничего толком предсказать не могут, а тогда никто и подавно не ожидал столь ранней и суровой зимы.

По поводу разнящихся данных разведчиков. Тоже никуда не годящийся аргумент. При всем разнобое в данных разведка не передавала, что немцы нападут в 42-м. Или, что фашисты – наши друзья навеки. Большинство разведчиков вполне определенно указывало на 41-й год, как на год нападения фашисткой Германии на СССР.

Можно было спорить о  направлении главного удара и районе сосредоточения главной группировки германских войск, но приблизительные сроки вторжения были все-таки определены. Не обязательно быть выдающемся стратегом, чтобы сообразить, что немцы нападут летом или в мае, а, скажем, не 22 октября, когда на носу уже русская зима.

Как пишет старший научный сотрудник Института военной истории Военной академии Генерального штаба ВС РФ, кандидат исторических наук Михаил Зуев, сейчас не только СВР, но также ГРУ и ФСБ рассекретили многие архивные документы, касающиеся кануна и начала Великой Отечественной войны.

Зачастую в качестве «сита» выступали сами руководители разведки, которые отбраковывали сомнительную, по их мнению, развединформацию. Так, это было в случае с известным сообщением Рихарда Зорге от 1 июня 1941 года о том, что наиболее сильный удар будет нанесен левым флангом германской армии (где, кстати, говорилось и про 22 июня), на которое Голиков, наложил резолюцию: «В перечень сомнительных и дезинформационных сообщений Рамзая».

На основании этого Зуев утверждает, что версия о том, что Сталин по докладам разведки знал о готовящейся войне, но не предпринимал необходимых мер по ее отражению, это упрощенное представление о событиях того времени. Упрощенное, но не лишенное от этого основания.

К тому же, нельзя полностью скрыть выдвижение к границам 5-миллионной армии. Как бы немецкая пропаганда хорошо не работала (а работала она на самом деле из рук вон плохо), объяснить маневрами или подготовкой к высадке в Англии (у советских границ!) движение военной армады, можно только клиническому идиоту. Сталин таким точно не был.

А вспомните легенду о том, что Жуков ещё в 40 году на картах показал, как немцы будут наносить удары. Что ж он забыл об этом, как только Сталин назначил его начальником Генерального штаба советских вооруженных сил?

Кстати, в своих мемуарах маршал Жуков скупо пишет о первых днях войны: «…Пришлось в первые же дни войны 19-ю армию, ряд частей и соединений 16-й армии, ранее сосредоточенных на Украине и подтянутых туда в последнее время, перебрасывать на западное направление и включать с ходу в сражения в составе Западного фронта. Это обстоятельство, несомненно, отразилось на ходе оборонительных действий на западном направлении». То есть Жуков сначала всё точно предсказал, а потом не угадал направление главного удара немцев.

Теперь о знаменитом пакте Молотова – Риббентропа. Зачем он был нужен?

Немцам понятно. Воевать с Польшей, Францией, Англией и СССР одновременно немцы не хотели. (Это мы сейчас такие умные из нашего времени. А немцы тогда не могли планировать ни «странной войны» на Западе, ни каких-либо блицкригов, по крайней мере в отношении Франции. Иначе их генералетет – это сборище идиотов, составляющее лишь благие прожекты. А последующие события показали, что это далеко не так. Напротив, генералы фашисткой Германии оказались на голову выше всех своих коллег.)

Гитлер не мог воевать с СССР эффективно ни в 39, ни в 40 годах, ибо был занят другим. Зачем спешил Гитлер понятно.

А куда торопился Сталин? Напомним, переговоры шли всего несколько часов. Сталин прекрасно понимал, что Польша никогда не предоставит советским войскам никакие «коридоры» для собственной обороны. В 20-х годах из польского плена не вернулось порядка 55 тысяч красноармейцев (что ни в коем случае не оправдывает Катынь). Потому Польша и СССР по факту были заклятыми врагами. А пустить войска, пусть и ограниченный контингент, заклятого врага на свою землю равносильно политическому самоубийству. К тому же, поляки надеялись справиться собственными силами и на помощь союзников. Немцы могли увязнуть в позиционной войне на год-два. Потому советско-англо-французкие переговоры были изначально нежизнеспособны.

Если говорить о стратегических выгодах для нас от приобретения в 39 году новых территорий, то они очевидны только на южном направлении в Бессарабии и на северном в Прибалтике (немцы вышли к Ленинграду только в сентябре). В центре же, т. е. в месте главного удара немецких войск, все было гораздо менее радужно. Как раз там нашим войскам лучше было бы остаться на прежних позициях (мнение не моё, а ведущих военных стратегов, например, из наших — Баграмян, из западных — Лиддел Гард, ди и прочих историков и военачальников).

И уж совсем нелепо выглядит требование, озвученное Молотовым к немцам, предоставить военную базу на Дарданелах. Понятно, что никто не прислушается к нашим требованиям, да и в мировой политике это ничего не изменит. Но зачем дразнить дикого зверя?

Пойдем дальше. Перед началом операции «Барбароса» немцы сосредоточили на границе с СССР 5,5 миллионов человек, что на 1,5 миллиона больше, чем наших войск на западной границе. Однако любой техники, кроме военно-морской, у нас было побольше. Танков примерно в 2,5 раза, самолетов примерно в 2 раза, артиллерии примерно в 1,7 раз. Это официальные данные из студенческого учебника истории.

Из этих данных вытекает, что при умелом расположении войск, при хорошей оборонительной линии, при военачальниках даже средних способностей той катастрофы, которая случилась в 41, когда мы практически потеряли большую часть армии, вполне можно было бы избежать. Конкретнее об этом писал маршал Василевский (в годы войны был начальником Генштаба): это могло бы быть решение без объявления всеобщей мобилизации занять прочную оборону частями прикрытия госграницы с одновременным выдвижением войск для занятия позиций второго стратегического эшелона, возможно, вдоль старой линии укрепрайонов. Если были бы приняты упреждающие меры, последствия нападения можно было бы в лучшем случае смягчить, но не предотвратить. И, конечно, не могло идти речи не только о каком-то превентивном ударе, но и даже о развертывании дополнительных сил вдоль границы.

Но, похоже, у советского командования вообще не было никаких планов войны ни оборонительных, ни наступательных. Пока никто из историков — сталинолюбов не опроверг данные о том, что войска были рассредоточены (именно рассредоточены) вдоль границы. Стала уже притчей во язытцах история об аэродромах, расположенных в 10 минутах лёта от немецких.  Или о не заправленных даже 22 июня танках. Почему бы не заминировать хотя часть границы?

Даже приказ о боевой готовности поступил в войска позже 4 утра, ибо издан был только накануне ночью. Теперь подумайте о том, что разведка сообщала о нападении с начала года (пусть о возможном нападении, если кому-то будет легче, но готовиться к войне надо, даже не зная точной даты и тем более, когда она неизвестна).

Последнее. Долго ли может продержаться без настоящей большой войны тоталитарный режим? Оруэлл (который пару дней назад мог бы праздновать свой день рождения, если был бы жив) в своем бессмертном романе «1984» вывел формулу тоталитаризма: мир – это война. Это воистину гениальное прозрение.

И одновременно отгадка страшной тайны 20 века. До сих пор есть люди (и их не мало) утверждающие, что сталинский режим для того и нужен был, чтобы не сдаться подобно французам, а победить в войне.  Вот в этом то и суть разгадки (в смысле, в самих разговорах).

Господам, прославляющим вождя народов хочется сказать: да отвлекитесь вы, наконец, от ваших абстрактных теорий и споров и загляните в обычный школьный учебник. До Москвы немцы дошли за полгода. Обратно мы шли 3 года, в 6 раз медленнее. Советских людей погибло в 4-5 (по разным оценкам) больше, чем немцев.

Но до сих пор слышится отовсюду: Сталин — гениальный менеджер, без него Гитлер  и вермахт давно бы нас всех уничтожили. Но где же впечатляющие результаты коллективизации и индустриализации? За которые, между прочим, отдали жизни миллионы советских людей. Немцы готовились к большой войне в лучшем случае с 1934 года. Мы – с 30 года. Почему они нас обогнали?

Сама сталинская система дала сбой. А в этом случае и танки не помогут. У нас большинство командиров панически боялось брать на себя какую бы то ни было ответственность. Наверх пробивались исключительно локтями, и потому туда редко попадали люди с хорошо работающей головой. Вот вам и основные причины наших неудач.

С другой стороны, не будь войны система бы рано или поздно рухнула сама. А перед лицом внешней угрозы волей неволей народу приходится сплачиваться вокруг руководства и вспоминать о патриотизме. Вот и единственный ответ на вопрос: что же случилось?

Всё произошло точно так, как задумал Сталин. То есть разгадка заключается в том, что Сталину была нужна большая и кровопролитная война для укрепления собственной власти, и он её получил.

Никто не собирается оправдывать Гитлера. Нацистский режим ничем не лучше сталинского. Все нацисты — преступники, заслуживающие самой жестокой кары. Германия с Гитлером во главе  все равно бы напала на СССР, чтобы мы не делали. Такова уж чудовищная сущность фашизма. Вопрос в другом – как мы их встретили?

Латентные сталинисты утверждают, что в критические моменты истории нужна предельная концентрация власти. Тут уж, мол, не до демократических рассусоливаний, решения надо принимать быстро, и жестко контролировать их исполнение.

Но вот вам практика – Великая Отечественная война. Если к войне долго готовится, она не может не начаться. Конечно, обороноспособность нужно крепить и к агрессии быть готовым, слов нет. Только вот «гениальный менеджер» Сталин — пример, как раз, неготовности к войне при полной концентрации власти в его руках.

И если бы не простые люди, то всё могло быть гораздо хуже. С позиций изложенной здесь теории становиться понятно, насколько велик и трагичен был подвиг советского народа. Насколько трудна была задача, стоящая перед советскими людьми. Ведь им приходилось воевать не только с лучшей армией мира. Их предало собственное политическое руководство.

Они — победители!

Дмитрий Смирнов, Вовремя.ру
22.06.12