Московский самострой как символ достатка…
Ещё до того, как российское правительство всерьёз занялось художествами московского мэра, главный архитектор Москвы Александр Кузьмин поднял в мэрии вопрос самозастройки столицы. Звучит диковато, но оттого не менее актуальной оказалась проблема. Началось всё со всем известного сегодня посёлка «Речник» и соседствующего с ним «Острова фантазий», а закончилось глобальной проверкой практически всех московских новостроек. Оказалось, что специальная комиссия мэрии за последние пять лет уже смогла избавиться от 367 самовольно возведённых по Москве строений, а общественный резонанс вокруг дела «Речника» и, соответственно, проведённые дополнительные проверки позволили выявить ещё около пятисот неизвестно откуда появившихся построек. Вся эта кампания дала господину Кузьмину возможность даже «классифицировать» явление самовольного строительства. По его словам, существует «…четыре основных типа самостроя», который, по своей московской сути, «разнолик и неистребим»…
По его мнению, «…самый массовый и далеко не самый злобный самострой — родом из советских времен, когда директора крупных предприятий строили у себя за заводским забором из сэкономленных панелей новый цех, бассейн или просто столовую так называемым хозспособом». Но этот способ канул в Лету вместе с той ещё страной. Однако не иссякла фантазия у самозастройщиков…
«Второй вид строительной вольности — жилые дома, который возводятся, как правило, в садовых поселках. Пристраивая что-то без разрешения властей, их хозяева теперь вынуждены пытаться такие новостройки легализовать, чтобы оформить их в собственность», — пояснил Кузьмин. Но здесь хоть дачная амнистия им в помощь.
Гораздо хуже дело обстоит с третьим видом самостроя, когда ведётся сознательное нарушение условий проектирования самими инвесторами. Здесь главный московский архитектор привел в качестве примера особняк в столичном Афанасьевском переулке, у которого пришлось по решению судебных властей снести полтора этажа, так как инвестор завысил разрешенные московскими нормативами габариты.
И, наконец, банальная «нахаловка», по сути своей — настоящий строительный беспредел. По мнению Александра Кузьмина, на неё идут, как правило, не коренные москвичи, а так называемые «хозяева тайги» — владельцы приисков и другие, достаточно обеспеченные люди, привыкшие за свои деньги покупать всё — от «бентли» и земли в центрах мировых столиц, до тех же столичных чиновников. Как выразился глава Москомархитектуры, самострой — «явление отнюдь не московское, это — зараза всей теперешней России».
«Когда в средствах массовой информации появились первые сообщения о начале сносов в Москве, мне стали звонить коллеги — главные архитекторы из самых разных городов страны, и первое слово, которое они произносили, было: «Наконец-то! От этой наглости всем давно уже невмоготу», — отметил Кузьмин. «Нахаловки», безусловно, должны пойти под снос, а вот дальше предстоит уже компетентным органам разбираться, какой именно закон нарушен, и какова степень причинённого вреда. Главный архитектор столицы уверен, что мириться с незаконно возведёнными на территории Москвы строениями никак нельзя.
«Ох, ты…», — сказала Валентина Матвиенко…
Сказала — и волевым решением перенесла строительство петербургского «Охта-Центра» как в пространстве, так и во времени. То есть, отложила до тех пор, пока городские архитекторы не определятся с новым местом расположения этой амбициозной четырёхсотметровой глыбы стекла и бетона.
Предшествовали этому годы дебатов, петиции ЮНЕСКО, многочисленные протесты архитектурной петербургской братии, судебные разбирательства. Всем изначально было ясно, что облик Северной Пальмиры должен определяться именно традиционным видом гранитных набережных с Петропавловским шпилем во главе, однако, каким-то непостижимым образом проект был утвержден и даже вышел на стадию нулевого цикла…
Потребовалось вмешательство Президента страны, точнее — его мнение, выраженное в одной из теледискуссий, чтобы «протестанты» смогли одержать победу. Губернатор Санкт-Петербурга торжественно пообещала перенести месторасположение скандальной башни в соответствии с нормами единого городского плана строительства, по которому в городском центре запрещается строить здания высотой более ста метров.
Девятого декабря 2010 года Валентина Матвиенко поставила жирную точку в долгих дебатах, отдельно подчеркнув, что решение её — окончательное. Петербург вздохнул спокойнее… Однако надолго ли?
На пост Главного архитектора северной столицы в конце ноября 2010 года был назначен Юрий Митюрев, сменивший Александра Викторова, освобожденного распоряжением губернатора. По словам самой В. Матвиенко, «…Митюрев — профессиональный архитектор, он пользуется заслуженным авторитетом среди своих коллег, кроме того, его кандидатура получила полную поддержку Санкт-Петербургского союза архитекторов».
Действительно, Юрий Митюрев, закончивший в своё время архитектурный факультет института имени Репина, имеет звание Заслуженного архитектора России и до недавнего времени возглавлял архитектурную мастерскую своего имени… И как раз в ней начинал свой творческий путь в 1992-1996 годах тогда мало кому известный Филипп Никандров, авторским проектом которого и стал скандально знаменитый «Охта-Центр».
Чудны пути твои, Господи…
Догоним и перегоним!
Стремление во всём «…быть впереди планеты всей» похвально, когда не идёт в разрез со здравым смыслом и голосом разума. Одновременно с правом проведения Универсиады-2013 столица Татарстана — Казань — отхватила себе и непонятный многим титул «третьей столицы». Но положение, как водится, обязывает, и приходится теперь титулу соответствовать, а заодно и разгребать ту кучу проблем, что осталась городу с «достоличных» времён.
А виной тому оказался, как это не парадоксально, сам бывший Главный «предстоличный» архитектор Эрнст Мавлютов. Постарались, конечно, творцы и до него, но именно ему казанское архитектурное сообщество инкриминирует отсутствие решения столичных транспортных развязок, до сих пор не утверждённый Генплан Казани, фактически пребывавший на полке… А последней каплей, переполнившей чашу терпения градоначальников, стала неудачная попытка Мавлютова «посадить» стадион Универсиады-2013 в районе улицы Гривка, что в Кировском районе города. Против этого восстали и городские архитекторы, и жители, и экологи… А когда, проигнорировав протесты, место под стройплощадку всё-таки расчистили, срубив «под самый корешок» походя целую берёзовую рощу, выяснилось, что чиновники от архитектуры позабыли запроектировать заодно и парковку вместимостью не менее 10 тысяч автомобилей… Стадион-то в район Чистопольской перенесли (здесь, впрочем, тоже намечаются дебаты с местными жителями и экологами — прим.авт.), а роща так и осталась в воспоминаниях.
Архитекторы Казани все чаще сходятся во мнении, что в последние время в городе творится «…настоящая беда с главными архитекторами». Один из именитых архитектурных мэтров даже бросил в сердцах: «В Казани, по моему мнению, не было главного архитектора все последние семнадцать лет. Вероятно, «последним из могикан» был Мунир Агишев, настоящий профессионал, а после него начался чехарда. В лучшем случае на это место приходили приятные и безобидные люди, а в худшем — нечистые на руку деляги».
Закономерным стало назначение на место Мавлютова в октябре 2009 года советника по архитектуре и градостроительству мэрии Казани Татьяны Прокофьевой. До своего прихода в казанскую мэрию она успела в течение пятнадцати лет поработать архитектором в США, в том числе и в известной своими глобальными проектами Международной корпорации «NBBJ» (в тридцати проектах этого архитектурного гиганта Т. Прокофьева лично принимала участие — прим.авт.). В составе рабочей группы этой же компании в 2007 году она начала работу над проектом застройки правобережья Казанки. Кто знает, может быть здесь мы в чем-то кого-то догоним и перегоним? С такими-то кадрами…
В городе Сочи…
Так и тянет сказать — «тёмные ночи», но темнее ночей этих в столице Олимпиады-2014 ситуация с главным городским архитектором. Едва второго апреля 2010 года Наталья Клеймёнова из Ульяновска сменила на этом посту Олега Шевейко, как её, в свою очередь, пятого апреля сменил Андрей Кузьмицкий. Всё это производилось волевым решением мэра города-курорта Анатолия Пахомова.
Меняя Шевейко на Клеймёнову, мэр даже не удосужился озадачиться проведением конкурса на замещение этой немаловажной для облика города вакантной должности. Единственное объяснение, которое удалось получить от градоначальника журналистам, заключалось в том, что мэр «…с удивлением узнал, что ни главный архитектор, ни главный художник не понимают, что такое городской облик!» И добавил, что всех, не желающих работать, должностей он будет лишать без содрогания.
И хотя г-н Шевейко пояснил журналистам, что решение об уходе с должности он принял сам, дальнейшая чехарда с главными по архитектуре в Сочи не могла оставить равнодушной творческую общественность. Правозащитники из местных считают, что безконкурсные назначения на подобные ответственные должности «…наносят непоправимый вред всем отраслям города-курорта, его жителям и нарушают равные права граждан на замещение вакантных должностей» (источник цитаты: Kavkaz-usel.ru) .
Со своей стороны Олег Шевейко добавил, что проблема творческих кадров стоит в Сочи очень серьезно только потому, что эти кадры никто не ценит, не воспитывает и не дает им возможность развиваться. «Я слышал, что многие мои коллеги, также как и я, намерены покинуть мэрию и поискать себе другое место работы», — заявил Олег Шевейко. «Сам я пока неделю отдохну, — сказал бывший главный архитектор, — а потом уйду в частный архитектурный бизнес, и буду заниматься любимым делом». Что же касается Натальи Клеймёновой, то она с февраля 2010 года работала заместителем Шевейко.
Никому не понятны цели и задачи этой кадровой чехарды, непонятно также, кто именно и на какие средства будет претворять в жизнь антикризисную программу градостроительной политики. А до Олимпиады осталось всего-то ничего…
Вместо эпилога
Так кто он сегодня, Главный архитектор столицы-мегаполиса? Служка на посылках у градоправителя или полноправный Зодчий? Чиновник с банальным правом решающей подписи или всё-таки творец, отстаивающий свои идеалы?
Если исходить из облика наших теперешних столиц, то ни то, и ни другое… Города в большинстве своём потеряли исторический облик, и потери эти, к сожалению, невосполнимы. Может быть, стоит обратиться к опыту одной из европейских столиц, родины автора строк, процитированных частично в заглавии? Ведь ещё задолго до Онере Де Бальзака, в XVII веке, королевским Указом запрещались всякие самовольные застройки города, даже традиционные крыши мансард старого Парижа устроены так, что исключают любую возможность незаконной надстройки. И поныне в исторический облик этого города можно вмешиваться исключительно с высочайшего разрешения Президента Франции. Оттого и остались в неприкосновенности Монмартр, набережные Сены, величественные соборы и Елисейские поля. А имена президентов увековечены в возведённых по из волеизлиянию архитектурных шедеврах, таких, например, как Центр современного искусства имени Жоржа Помпиду.
Оттого-то Париж и стоит мессы… Скажут ли такое когда-нибудь, к примеру, о Москве или Казани?
Сергей Романов,
специально для «Вовремя:ру»
21.02.12